А.Кушнарев. Теория познания? Это очень просто!

Глава 16. Как Рамзай разрезал таблицу Менделеева, и философские последствия

Для детального исследования закиси азота, используемой в медицине, Генри Кавендиш соединял между собой кислород, полученный из разных источников, с азотом, полученным из разных источников. В 1875 году во многих опытах Кавендиш обнаружил различную плотность у азота, полученного из атмосферного воздуха, и у азота, выделенного из химических соединений. Однако эта аномалия оставалась необъясненной до тех пор, пока Джон Уильям Стратт (Рейли), не высказал предположение, что атмосфере содержится газ, не уловимый в рамках традиционных методик исследования атмосферного воздуха. По мнению Рейли, неизвестный газ имеет плотность большую, чем азот, но меньшую, чем кислород, и примесь неуловимого газа оказывает влияние на плотность азота. В 1894 году Вильям Рамзай проводил опыты над жидким воздухом, удалив из него весь кислород, азот, углекислый газ, водяной пар. В остатке обнаружился неизвестный ранее химический элемент. Рамзай выяснил, что плотность нового газа несколько выше, чем у азота. Содержание его в атмосфере равно примерно 1%. Он имеет нулевую валентность, не реагирует ни с одним другим элементом, химически инертен. По этой причине газ получил название аргон (т.е. ленивый, не вступающий в химические реакции). Атомный вес аргона, как выяснилось, чуть меньше 40. Это означало, что аргон должен располагаться в периодической таблице где-то возле таких элементов, как сера (атомный вес 32), хлор (атомный вес 35.5), калий (атомный вес 39) и кальций (атомный вес чуть больше 40). Рамзай раздвинул таблицу Менделеева, чтобы появилась новая клетка между хлором и калием, и в эту клетку вписал аргон. Недолго думая, Рамзай применил идеал-априорный гипотезный метод исследования — он продолжил раздвигать таблицу периодических элементов (согласно внутреннему смыслу таблицы), и вставил новые пустые клетки между бромом и натрием, и между другими химическими элементами. Необходимо обратить внимание на то, что Рамзай предсказал элементы, не предсказанные Менделеевым. Рамзай начал поиски элементов, которые должны соответствовать вставленным пустым клеткам. В 1897 г. он узнал, что в США из уранового минерала получены пробы газа — предположительно, аномального азота. Рамзай повторил эту работу и установил, что в спектре этого газа содержатся линии, которых нет ни в спектре азота, ни в спектре аргона, зато такие же линии наблюдал в солнечном спектре во время солнечного затмения 1868 года французский астроном Пьер Жюль Сезар Жансен и английский астроном Джозеф Норман Локьер. Последний приписал эти линии новому элементу, который он назвал гелием. Рамзай вписал гелий в пустую клетку периодической таблицы химических элементов. В 1898 г., медленно нагревая жидкий воздух в поиске инертных газов, которые, как предполагал Рамзай, будут испаряться первыми, он обнаружил три новых газа. Рамзай назвал их неон, криптон и ксенон. Рамзаю удалось заполнить все пустые клетки, которыми он дополнил таблицу Менделеева. В тот период времени, когда был известен только один инертный газ — аргон, Менделеев отказывался признать аргон как новый химический элемент. Ему казалось, что такое признание противоречит периодическому закону. Менделеев выдвинул предположение, что газ аргон не обладает элементарной природой, а есть совокупность молекул, состоящих из трех атомов азота — «азотистый озон». Добавление аргона, гелия, неона, криптона и ксенона в таблицу Менделеева произошло за 9 лет до того, как вышла в свет книга «Материализм и эмпириокритицизм».

Нужно обладать удивительно необычным складом ума, чтобы написать книгу о познании и не рассказать про выдающегося соотечественника и знаменитого иностранца, познавших периодический закон химических элементов, не обрисовать диалектические противоречия, выявленные при создании и изменении периодического закона, не упомянуть Вегенера, Морозова, Планка, Ферсмана, пытавшихся предсказать неизвестные вещества на основании периодического закона химических элементов.

Карл Маркс: «Там, где прекращается спекуляция, т.е. у порога реальной жизни, начинается реальная положительная наука, изображение практической деятельности, практического процесса развития»(«Немецкая идеология»).

Практика показывает людям существующее, и оно должно подвергаться углубленному научному исследованию. Опасность в том, что исследованию может подвергаться несуществующее, и это будет дискредитировать науку. Существующее различается от несуществующего тем, что человеческая практика показывает существующее, и не показывает несуществующее.

Как сказал Александр Александрович Богданов, попытки выйти за пределы опыта приводят на деле только к пустым абстракциям и противоречивым образам, все элементы которых брались все-таки из опыта.

Вильям Рамзай мог сделать так, как советовал Карл Маркс — заниматься изображением хорошо известными из практики химическими элементами, и не заниматься спекуляциями по поводу несуществующего. Не надо было Рамзаю пытаться выйти за пределы опыта и практической деятельности, т.к. это приводит к пустым абстракциям. С чем не сталкивается человеческая практика, то не надо подвергать умственным спекуляциям. Но Рамзай не согласился с Марксом, и исследовал то, что практика не показывает (первым этапом исследования было создание в голове спекулятивного изображения того, что не является отображением реально-практического).

Представление о мире должно быть тесно связано с практической деятельностью, но иногда тесная связь нарушается, и представление изображает в себе то, чего нет в практической деятельности.

А.И.Герцен написал в сочинении «Письма об изучении природы», что Френсис Бэкон наделил практическую деятельность важнейшей функцией, «сопутствующей развитию знания, — момент, предлагающий на каждом шагу поверку, останавливающий склонность отвлеченного ума подниматься в изреженную среду метафизических всеобщностей».

Если Рамзай согласился бы с Бэконом, Герценом, Богдановым, то тогда Рамзай отказался бы подниматься в изреженную среду метафизических всеобщностей и оттуда извлекать умопостигаемую информацию о свойствах гелия, неона, криптона и ксенона.

Фридрих Энгельс попрекал идеалистов в том, что у них «не понятие должно сообразовываться с предметом, а предмет должен сообразовываться с понятием» (Ф. Энгельс, «Анти-Дюринг», Сочинения, т.20, с.97). Не природа сообразуется с понятиями, а наоборот, понятия должны сообразовываться с природой (т.20, с.34).

«Доселе принималось, что все наши познания должны сообразовываться с предметами; но все попытки a priori добраться до них через понятия, так чтобы наши знания расширились, при этой предпосылке сходили на нет. Потому следует испытать, не преуспеем ли мы, …если предположим, что предметы должны сообразовываться с нашим познанием, что много лучше соответствует искомой возможности познания… какое должно установить нечто о предметах ранее, чем они нам даны в созерцании» (И.Кант).

«Естествоиспытатели поняли, что разум видит только то, что сам создает по собственному плану, что он с принципами своих суждений должен идти впереди … и заставлять природу отвечать на его вопросы, а не тащиться у нее словно на поводу, так как в противном случае наблюдения, произведенные случайно, без заранее составленного плана, не будут связаны необходимым законом, между тем как разум ищет такой закон и нуждается в нем. Разум должен подходить к природе, с одной стороны, со своими принципами…, с другой стороны, с экспериментами, придуманными сообразно этим принципам для того, чтобы черпать из природы знания, но не как школьник, которому учитель подсказывает все, что он хочет, а как судья, заставляющий свидетеля отвечать на предлагаемые им вопросы»(И.Кант).

Чтобы произвести сообразование понятия с предметом, как того требовал Энгельс, нужно иметь предмет. Однако не было гелия, неона, ксенона, криптона в начале исследования, хотя понятия о них имелись у Рамзая. Поэтому из-за отсутствия предмета Рамзай не смог исполнить энгельсовское требование о сообразовании понятий. Сообразование производилось согласно порядку появления, — поскольку предмет появился позже, то предмет был сообразован с ранее появившимся понятиями. Рамзай создал (с некоторой помощью Рейли) гипотезу о свойствах, которыми могут обладать гелий, неон, криптон, ксенон, и подобрал научную аппаратуру, соответствующую гипотетическим свойствам. Рамзай искал в природе предметы, сообразующиеся с понятием о предметах. Понятие послужило мерилом при поиске в природе материального гелия, ксенона и др. Применение адекватной научной аппаратуры позволило обнаружить ранее неизвестные химические элементы и подтвердить, что новые элементы соответствуют гипотезе.

Разум Рамзая при исследовании материального ксенона познал то, что заранее было создано разумом Рамзая по собственному субъективному плану.

Когда Иоанн Галле направил телескоп в определенную точку небосвода, чтобы увидеть неизвестную планету, то при ориентации телескопа Галле использовал понятие о неизвестной планете. Когда Галле увидел неизвестную планету, произошло сообразование материальной планеты с понятием о планете. Через созерцание, мыслительное стало ощущаемым, объективным.

Д.И.Менделеев свои понятия не сообразовывал с фактами, хотя Ф.Энгельс требовал противоположное. Свои понятия Менделеев противопоставил фактам. Разрабатывая периодическую систему химических элементов, Менделеев росчерком пера, без проведения опытов, переделал установленный практикой атомный вес урана (120 атомных единиц) на 240 атомных единиц, атомный вес бериллия (13,5) на 9,4, вес индия (75,6) на 113, вес тория (110) на 232, а практически обнаруженный вес цезия (52) переписал на 138.

В.И.Ленин: «Основная черта материализма — именно та, что он исходит из объективности науки… тогда как идеализм нуждается в «обходных путях», чтобы «вывести» объективность так или иначе из духа, сознания, из психического»(с.312), «Речь идет у нас совсем не о той или иной формулировке материализма, а о противоположности материализма идеализму. От вещей ли идти к ощущению и мысли? Или от мысли и ощущения к вещам?»(«Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.35).

Рамзай предпочел пойти по обходному (Ленин) окольному (Энгельс) пути, и двигался от мыслительной таблицы Менделеева с мысленно вставленными пустыми клетками к вещественному ксенону. До того, как Рамзай воспринял ксенон и его свойства органами чувств, свойства ксенона были обоснованы с помощью логики, и произошло более-менее ясное понимание свойств ксенона. Логическое обоснование свойств ксенона оказалось независимым от реальных свойств ксенона. Логическое обоснование не представляло собой производное от исследования свойств реального ксенона, но, как выяснилось позже, соответствовало реальным свойствам.

«Идеалисты требовали последовательного выведения из чистой мысли не только априорных форм созерцания, а всего мира вообще»(В.И.Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.206).

Рамзай пошел на поводу у идеалистов, и из мысли вывел части мира, получившие названия гелий, неон, криптон, ксенон. Рамзай использовал второй источник познания, представляющий из себя выведение мышлением из самого себя свойств, которые могут принадлежать материальным объектам.

Обладают или не обладают люди способностью из мысли выводить мир или отдельные материальные части мира? У Ленина нет ответа на этот вопрос. У Ленина есть ответ на вопрос: насколько укрепляет религию мнение о выведении из человеческой мысли каких-либо материальных частей мира?

Материалисты убеждены, что они занимаются атеистической деятельностью, когда они ведут борьбу против того, чтобы из мысли мысленно выводить реальное существование материальных вещей, подобных гелию, неону, криптону, ксенону.

Рамзай брал идеи как первичное, как вторичное брал ксенон, сообразовывал вещи с идеями, и тем самым Рамзай невольно доказал правильность теории Платона о сотворении мира — с неба падали первичные идеи, и они превращались во вторичные вещи. Исследователи разделяются на удачливых и неудачливых. Неудачливые исследователи силой своего мышления создают идеи и проверяют идеи на соответствие действительности (т.е. действительность сообразуют с идеями), и неудачливых исследователей обвиняют в поддержке идеалистической теории сотворения Вселенной, сочиненной Платоном (идеи первичны, материальные вещи вторичны). Удачливые исследователи случайно сталкиваются с неизвестными ранее физическими явлениями (например, Рентген, Беккерель). В 1872 году Генри Роуланд заставил вращаться электрический заряд вокруг стрелки компаса. В результате обнаружено необычайное явление: сила воздействия вращающегося (или прямолинейно движущегося) электрического заряда на стрелку компаса зависит от скорости заряда. Такой эффект не предусмотрен теоретической механикой Ньютона (у Ньютона сила зависит от ускорения), и это стало началом конца ньютонизма, стало одним из первых шагов в замене механической картины мира на электромагнитную картину мира. Роуланд не запятнал себя созданием психического мерила, но совершил научное открытие. Мориц (Борис) Якоби в 1837 году экспериментировал над аккумуляторами, и без всякой преднамеренной мысли он поместил между двумя электродами медную пластину, на которой из раствора-электролита отложился слой меди, и осевший слой меди воспроизвел в себе все неровности пластины. В дальнейшем Якоби навострился изготовлять из дешевых материалов объемные фигуры, покрывать их тонким слоем угольной пыли, и на угольную пыль осаждать из растворов толстые слои меди, золота и других металлов. Открытие было сделано без психического мерила, и Якоби не пришлось отбиваться от обвинений в идеалистическом сообразовании медного отложения с мерилом. Четыре с половиной века назад Магеллан, португальский капитан на испанской службе, начал плавание с целью достичь Молуккских островов западным путем. Он верил в шарообразность Земли и надеялся, что американский материк можно обогнуть с юга. Он преодолел труднейшую часть пути, пересек Атлантический и Тихий океаны и, почти достигнув царства пряностей, погиб в стычке с жителями Филиппинских островов. Лишь двум кораблям из пяти начинавших плавание удалось достичь цели. Здесь они разделились. Один направился в обратный путь, но был захвачен португальцами. Другой, во главе с опытным моряком дель Кано, продолжал двигаться в западном направлении через Индийский океан. Обогнув Африку, он вскоре достиг островов Зеленого мыса, на которые эскадра заходила в начале пути. Здесь закончилось первое кругосветное путешествие. Его завершили 18 человек из 265. И этим 18 морякам довелось стать первыми людьми на Земле, потерявшими в плавании… день. Высадившиеся на берег моряки были поражены — судовой календарь в этот день показывал среду, а люди на острове утверждали, что у них четверг. Тщательная проверка судового журнала «Виктории» не обнаружила ошибки. Записи велись правильно. Так, завершив первое кругосветное плавание, моряки неожиданно привезли в Европу новую тайну — календарь на борту корабля отстал на сутки от календаря на берегу. Отставание календаря обнаружилось случайно, и поэтому не предъявлялось обвинение в идеалистическом понимании соотношения между находящимся в голове и находящимся вне головы.

У удачливых естествоиспытателей материальные факты предшествуют разработке объясняющих идей (получается материалистическая линия от вещей к идеям-объяснениям); поскольку у них получается первичность материального и вторичность мыслительного, то их не клеймят позором за содействие идеалистической теории сотворения Вселенной, автором которой был Платон.

У неудачливых естествоиспытателей все получается через пень-колоду. Неудачливые берут за первичное идеи, или свойства ума (выстраивают идеалистическую линию от объясняющих идей к вещам). Аргон подвергся удачливому исследованию — случайно, без значительного участия мышления, обнаружена различная плотность азота, потом обнаружен аргон, и мышление приступило к созданию обобщенного представления об аргоне (созданию несамостоятельного понятия). Представление было производным от материального аргона. Но ксенон подвергся неудачному исследованию — до того, как был обнаружен ксенон и у ксенона появилась возможность воздействовать на органы чувств, Рамзай из свойств соседних химических элементов извлек информацию-объяснение о свойствах ксенона, и создал обобщенное представление о ксеноне (создал самостоятельное понятие). У Рамзая получилось, что обобщение относительно свойств ксенона оказалось не производным от материального ксенона, что обнаружение материального ксенона было производным от обобщения. Исследование Рамзая вызвало подозрение в зависимости материального от обобщенного мыслительного.

Широкая распространенность куриной холеры и наносимый ущерб подвигли Луи Пастера приняться за изучение этой болезни. Выделив чистую культуру возбудителя, Пастер проверил ее — после введения возбудителя, в течение 48 часов птицы погибали. Он ненадолго прервал свою работу, оставив эту культуру на полке своего рабочего стола в лаборатории. К огорчению его ученика Шарля Шамберлена, который попытался инфицировать птиц этой культурой один месяц спустя, она не срабатывала. Они подготовили новую культуры возбудителя и ввели тем же птицам. На этот раз огорчение сменилось удивлением, поскольку ни одна из птиц, которым ранее ввели "выдохшуюся" и теперь свежую культуру бактерий, так и не заболела. Пастер догадался, что случайно почти в точности повторились результаты Эдварда Дженнера с натуральной оспой, когда ослабленные ее возбудители не вызывали болезни, но защищали от нее. Пастер в последующих опытах нашел необходимые условия для получения вакцины — выращивание бактерий куриной холеры при неблагоприятных условиях (+42 градусов) создавало их ослабленный вариант, введение которого вызывало иммунитет. Случайно стечение обстоятельств гарантировало отсутствие обвинений в том, что Пастер сообразовал вакцину с психическим мерилом (гипотезой). При изучении куриной холеры, Пастер проявил себя как удачливый, с философской точки зрения, естествоиспытатель. Но когда происходило исследование сибирской язвы, поражающей овец, то Пастер оказался неудачником, с философской точки зрения. В голове Пастера возникло то, что Герцен называл наперед заданной идеей, по поводу возможности ослабить возбудитель сибирской язвы и таким образом создать вакцину. Длительное время насыщая воздухом возбудитель сибирской язвы и добившись его окисления, Пастер реализовал гипотетический способ создания вакцины.

У ученого есть выбор: становиться или не становиться неудачливым естествоиспытателем. Это осознавал Лотар Мейер, и он приложил усилия, чтобы не оказаться неудачливым исследователем (отбивающим атаки материалистов, обрушивающихся с обвинениями в содействии идеализму или Платону). Коли химические и физические свойства экаалюминия не зависят от мышления Мейера, то и практическое обнаружение свойств экаалюминия не должно зависеть от мышления Мейера. Природные явления должны обнаруживаться раньше, чем появилось представление о природном явлении. Нужно обобщать, но нельзя из обобщения делать выводы о материальном существовании того, что неизвестно из практической деятельности. В процессе обобщения нельзя выходить за пределы известной реальности. Тесная связь между природным явлением и представлением обеспечивает вторичность, производность представления от природного явления; когда же связь ослабевает, то спекулятивное представление вырывается вперед, и природное явление становиться вторичным, сообразующимся с представлением; возникает опасность потопить факты в море психических обобщений.

Лотар Мейер может гордиться: он совершил научное открытие в соответствии с теорией познания Карла Маркса (где прекращаются спекулятивные изображения неизвестного из практической деятельности, там начинается реальная наука, т.е. изображение известного из практики реального процесса развития).

Неужели Энгельс не понимал прописную истину: объективная причина становится достоверно известной после того, как практика подтвердит субъективную гипотезу, изображающую причину? Сначала происходит удостоверение в правильности недостоверной гипотезы, потом на этом основании становится достоверно понятной объективная причина. Сначала — недостоверное и абстрактное, потом — достоверное и материальное.

Понимание реального природного явления и его сущности есть понимание абстракции.

Этьен Кондильяк в 1749 году издал книгу «Трактат о системах, в которых вскрываются их недостатки и достоинства», в которой затрагивался вопрос о роли гипотез в науке. «К открытию действительных причин исследуемых природных явлений мы никогда не приходим сразу. Сначала на основе предварительно изученных фактов мы выдвигаем первую догадку, проверяем ее на опыте и либо отвергаем, либо исправляем. Затем выдвигаем вторую догадку, касающуюся более широкого круга фактов, и аналогичным образом движемся далее от предположения к предположению, проверяя каждое опытом. Чтобы делать научные открытия, необходимо выдвигать гипотезы; путь к очевидности идет через предположения»(Кондильяк Э.Б., третий том трехтомника Сочинений, с.182).

Кондильяк говорил о том, что человек дает природе законы, в соответствии с которыми двигаются небесные светила. «Совершенство земледелия зависит от знания времен года. В силу этого пахарь вынужден был стать астрономом. Чем больше была нужда в изучении движения светил, тем с большей поспешностью он строил предположения, в которых ход светил выступал таким, каким человеку рисовало его воображение. И он начинал с того, что строил ошибочные системы. Но если его гипотезы не согласовывались с состоянием погоды в различные периоды, то, как бы велико ни было его предубеждение, оно не могло устоять перед наглядной ошибочностью его представлений, в которых движения светил выступали такими, какими их рисовало его воображение. Тогда человек вновь начинал наблюдать, строил новые гипотезы. Опыт исправлял ошибки, и в астрономии совершался прогресс»(Кондильяк Э.Б., «Курс занятий по обучению принца Пармского»).

Объективная реальность согласовывалась (отождествлялась) с умственными представлениями, и происходило приписывание природе того, что мыслилось людям. Потом обнаруживалась несогласованность и произвольность, и вносились изменения в представления, и природе приписывалось реальное наличие в ней того, что имелось в новом представлении. Это происходило многократно, и в конце девятнадцатого века произошел научный кризис, заключающийся в том, что некоторые люди отказывались отражение принимать за объективную реальность.

Для объяснения замены старых гипотез на новые гипотезы, желательно и даже необходимо пользоваться принципом, разработанным Кантом: предметы сообразовываются с понятиями, понятия оказываются ошибочными, и это влечет ошибочность предметов. Теоретическая нагруженность фактов весьма удобна для объяснения процессов, описанных Кондильяком. (О теоретической нагруженности фактов рассказывается в следующей семнадцатой главе.)

Напрасно Энгельс подозревал Канта в уклонении в идеализм.

Часто открытию предшествует заблуждение, иногда открытию не предшествует заблуждению. Примером первого вида открытия является обнаружение единственного вида комара, являющегося переносчиком малярии и заражающим людей, примером второго — открытие рентгеновских лучей.

В 1868 году Пьер Жюль Сезар Жанссен обнаружил в солнечных лучах спектральные линии, не принадлежавшие ни одному из известных науке веществ. Получены ли иные сведения в 1868 году о веществе, которое испускает эти спектральные линии? Не получены, до 1897 года. В 1868 году о гелии было известно чрезвычайно мало, а именно, только однократное обнаружение только одним ученым спектральных линий, и исследование (создание несамостоятельного понятия) спектральных линий не дало никаких сведений о веществе, испускающем спектральные линии.

Георгий Валентинович Плеханов в своих философских работах писал, что гносеологическая схоластика кантианства основана на ошибочном противопоставлении неизвестности вещи-в-себе и известности результата действия на людей вещей-в-себе. Обнаружение в 1868 году спектральных линий неизвестного вещества представляло собой отчетливую известность результата действия неизвестного вещества на треугольную призму, разложившую солнечный луч на спектр, и воздействие на человеческие глаза линий, находящихся в спектре. Кроме линий в спектре, ничего не было известно об этом веществе. Знание о веществе «гелий» в 1868 году не было настоящим знанием и не раскрывало истинной природы «гелия», поскольку в 1868 году имелось чрезвычайно скудное количество сведений о гелии: слово «гелий» и спектральные линии. Спектральные линии в 1868 году даже не были внешностью, поскольку нельзя считать спектральные линии внешностью слова. Правильность мнения Канта и ошибочность мнения Плеханова, по вопросу о противопоставлении известности и неизвестности, подтверждается тем, что неизвестный людям гелий проявил себя как воспринятые Жанссеном спектральные линии; свойство известно, но предмет, к которому относится свойство, неизвестен. Пьер Жюль Жанссен не мог утверждать о том, что посредством спектральных линий на него подействовало вещество с известными ему химическими и физическими свойствами. Единственное, что мог утверждать Жанссен, — на него подействовало вещество, о котором ничего неизвестно, кроме его существования и ставших известными его спектральных линий, хотя по аналогии с другими веществами можно предположить, что оно имеет еще неизвестную атомарную массу, еще неизвестную валентность, еще неизвестную плотность, еще неизвестную хрупкость, еще неизвестную пластичность, еще неизвестный цвет, еще неизвестный тип атомарной решетки, еще неизвестное парциальное давление и т.д.

Подобно тому, как был открыт гелий, были открыты химические элементы цезий, рубидий, таллий, индий, галлий. Экспериментаторы раскаляли минералы и в излучаемом свете обнаруживали спектральные линии, не относящиеся ни к одному известному веществу, и потом выделяли из минералов вещество, нагревание которого приводит к излучению соответствующих спектральных линий. Еще не известные, еще не познанные химические элементы сигнализировали о своем существовании, воздействуя на зрение людей спектральными линиями. Неизвестное известным образом воздействует на органы чувств. Кантианство чистой воды.

Идеалист Кант был прав, а материалист Плеханов ошибался. Ленин огорчался по поводу того, что некоторые естествоиспытатели отходили от материализма и примыкали к идеализму. Ленин не заметил, что идеализм более правильно описывает процесс научного познания, чем материализм.

Рамзай совершил умопостижение с помощью психических абстракций, но обнаруженные гелий, ксенон, неон не имели абстрактно-психического характера. Рамзай не потопил реальный мир в мире логических категорий, хотя интенсивно использовал логические категории. Умопостижение, сотворенное Рамзаем, использовалось как мерило, и применялось к природе, хотя Маркс и Энгельс возражали против гносеологического применения к природе логического мерила из-за опасности потопления реального мира в мире логических категорий («Сперва из предмета делают себе понятие предмета; затем переворачивают все вверх ногами и превращают отражение предмета, его понятие в мерило… …Философия действительности оказывается … выведением действительности не из нее самой, а из представления» — Энгельс, «Анти-Дюринг», Сочинения, 2-е изд., т. 20, с.97). Рамзай смело применял объективизацию через субъективизацию, хотя к этому Энгельс относился резко отрицательно. В противостоянии между материалистическими гносеологами Марксом и Энгельсом, и идеалистическим гносеологом Рамзаем, победил Рамзай.

По мнению Маркса и Энгельса, нет ничего в уме, чего не было бы раньше в чувстве, и поэтому бессмысленно разрабатывать умственное мерило, что с его помощью ощущать то, что ранее не ощущалось.

«Маркс и Энгельс от начала и до конца были партийными в философии, умели открывать отступления от материализма и поблажки идеализму и фидеизму во всех и всяческих «новейших» направлениях»(В.И.Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.360).

Знание нужно выводить из объективного источника. Поблажка фидеизму происходит тогда, когда естествоиспытатель выводит знание из субъективного источника, например, при помощи мышления разрабатывает мыслительное мерило, к природе прикладывает это мерило, природу вынуждает сообразовываться с мыслительным мерилом, и таким образом природа потопляется в мыслительном мериле.

Поблажка фидеизму происходит тогда, когда естествоиспытатель пренебрегает требованием материалистической философии о выведении представления из практического процесса развития, и естествоиспытатель позволяет себе изображать то, чего нет в объективной практической деятельности.

В Библии написано, что материальные звезды, горы, моря, воздух, земля произошли из субъективного психического источника. Когда естествоиспытатели пользуются субъективным психическим источником познания и с его помощью выставляют перед глазами нечто материальное, и этим удивляют окружающих, то такая деятельность становится подтверждением правильности того, что написано в Библии. Маркс, Энгельс, Ленин не заинтересованы в подтверждении правильности Библии, и поэтому они выступали против применения субъективного источника знания.

В 1961 году Дмитрий Павлович Горский написал и издал книгу «Вопросы абстракции и образование понятий», в которой с помощью эзопова языка рассказал о возможностях субъективного психического источника знаний. «К.Маркс в своих математических рукописях проследил, как из соотношений элементарной алгебры вырастает дифференциальное исчисление и специфическая для него символика и как в дальнейшем то, что было исторически первичным, становится вторичным в определенной системе научного знания. Роли теперь переменились: теперь уже ищется не дифференциальный символ, а, наоборот, по данному символу — соответствующее ему реальное соотношение. С одной стоны, Маркс предупреждал, что в том случае, если мы не проследим исторический процесс, приведший к введению дифференциальных символов, и будем последние рассматривать «как дитя рядом со своей матерью до того, как та была беременна», мы примем к мистике (как это случилось с Ньютоном и Лейбницем). С другой стороны, К.Маркс подчеркивает, что отрыв дитяти от породившей его матери и перемена ролей между ними неизбежна и прогрессивна, поскольку лишь в таком случае мы можем использовать все преимущества дифференциального исчисления… Понятие, являясь отражением действительности, возникая в результате мысленной обработки знаний, полученных посредством органов чувств, выступает как первичное по отношению к получаемому вновь чувственному опыту. Роли оборачиваются: то, что на известной ступени развития познания выступало как вторичное, на другой степени развития познания выступает как первичное… Борясь против идеализма, необходимо встать на точку зрения диалектики, проследить, как формировались, как складывались те или иные научные понятия, те или иные логические приемы в результате отражения действительности, и одновременно анализировать в точных идеализированных формулировках их логическую природу, которую они получают в строгих научных системах. При этом надо материалистически обосновывать необходимость или целесообразность того оборачивания логического и исторического, которое имеется в научных системах».

Менделеев расставил в определенном порядке (по мере возрастания атомного веса) 63 химических элемента и обнаружил пробелы между многими элементами. Первичными являются 63 известных химических элемента, вторичными — 14 пробелов. Менделеев рассчитал свойства того, что может находится в пустых клетках периодической системы химических элементов. Затем роли переменились, и 14 пробелов стали рассматриваться не как вторичные, а как первичные — по символам, вписанным силой ума в 14 пробелов, ищутся соответствующие им реальные соотношения. Мы придем к мистике, если у нас возникнет сильнейший склероз и мы забудем, что символы, вписанные в пробелы, находились в зависимости от свойств соседних известных химических элементов. Мы придем к мистике, если будем относится к символам как причине возникновения реальных объектов. Но вполне позволительно, если мы будем относится к символам как причине выявления реальных объектов.

Горский очень хитро закрутил свою мысль, чтобы констатировать опережение выявления символов выявлению реальных объектов. Имея в виду, что символ представляет собой мысленно обнаруженное отношение между реальными предметами, Горский написал: «В процессе познания окружающей нас действительности оперирование отношениями предшествует познанию свойств. Отношения более непосредственно связаны с непосредственной деятельностью человека».

Природное явление состоит из чувственно-воспринимаемого и из чувственно-не-воспринимаемого. Чувственно-не-воспринимаемая часть осознается человеком после того, как сконструирована и проверена абстрактная модель природного явления. Сначала органами чувств подвергается восприятию чувственно-воспринимаемая часть природного явления (т.е. следствие), мышление создает адекватную абстрактную модель показаний органов чувств (т.е. модель следствия), потом мышление создает абстрактную модель чувственно-не-воспринимаемой причины (произвольную, недостоверную модель), затем модель проверяется, в завершение становится понятной реальная сущность природного явления. В этой цепочке выражение «мышление создает абстрактную модель» стоит левее, а выражение «реальная сущность» стоит правее. По мнению философов-материалистов, такое расположение слов свидетельствует об идеалистичности мышления того, кто расставлял слова. Такая расстановка слов свидетельствует о том, что правое выражение находится в зависимости от левого выражения. Материализм отрицает такую зависимость, и настаивает на независимости. Поэтому выражения должны стоять в обратном порядке: реальная сущность воздействует на человека, и появляется созданная мышлением абстрактная модель. При правильной расстановке слов исчезает зависимость реальной сущности от мышления.

Согласно идеалистической формулировке, осознание реальной сущности находится в зависимости от мышления; объективная сущность вышелушивается из субъективистического мышления, проверенного практикой. Согласно материалистической формулировке, существование реальной сущности не зависит от мышления; реальная сущность отражается в мышлении. Быть материалистом — это значит уметь расставлять слова в правильном порядке, чтобы познавательный процесс не поставил реальную сущность в зависимость от мышления, чтобы мышление не предшествовало реальной сущности, чтобы не пришлось реальную сущность сообразовывать с мышлением. Материалист должен не обращать внимание на то, что у Менделеева и Рамзая абстракции предшествовали экаалюминию, неону, криптону, ксенону.