Оглавление

Глава 9. Человек навешивает ярлыки на природу. Принципиальная координация. Тенденциозность и пристрастность в естествознании.

В.И.Ленин: «…Гельмгольц пишет несколько ниже: «Я думаю, следовательно, что не имеет никакого смысла говорить об истинности наших представлений иначе, как в смысле практической истины. Представления, которые мы себе составляем о вещах, не могут быть ничем, кроме символов, обозначений для объектов, каковыми обозначениями мы научаемся пользоваться для регулирования наших движений и наших действий…мы оказываемся в состоянии, при их помощи, направлять наши действия так, чтобы получать желаемый результат»... Это неверно: Гельмгольц катится здесь к субъективизму, к отрицанию объективной реальности и объективной истины»(«Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.245).

«…была построена первая паровая машина, первый прибор для превращения теплоты в действительно полезное механическое движение. Паровая машина была первым действительно интернациональным открытием, и факт этот в свою очередь свидетельствует об огромном историческом прогрессе. Паровую машину изобрел француз Папин, но в Германии. Немец Лейбниц, рассыпая вокруг себя, как всегда, гениальные идеи без заботы о том, припишут ли заслугу этого ему или другим, подсказал ему основную идею этой машины — применение цилиндра и поршня. Вскоре после этого англичане Сэвери и Ньюкомен придумали подобные же машины; их земляк Уатт, введя отдельный конденсатор, придал паровой машине в принципе ее современный вид. Круговорот открытий в этой области закончился: удалось достигнуть превращения теплоты в механическое движение. Итак, практика по-своему решила вопрос об отношениях между механическим движением и теплотой. Она сперва превратила первое во вторую, а затем вторую в первое. Но какова была при этом роль теории? Физики этим почти не интересовались; с таким же равнодушием относились они в течение всего XVIII в. и первых десятилетий XIX в. к паровой машине. В большинстве случаев они ограничивались простым регистрированием фактов. Наконец в двадцатых годах Карно заинтересовался этим вопросом и разработал его очень искусным образом, так что вычисления его сохранили свое значение и до нынешнего дня. Он добрался почти до сути дела; окончательно решить вопрос ему помешало не отсутствие фактического материала, а предвзятая ложная теория…» (Фридрих Энгельс, «Диалектика природы»).

Ложная теория застила глаза Сади Карно, и он не увидел то, что существует на самом деле.

Издавна люди наблюдали за различными тепловыми явлениями, например, нагреванием воды в котелке, находящемся над костром, или нагревом камня, освещаемого яркими солнечными лучами. Природа дала людям сведения о нагревании, а люди дали природе закон о нахождении в природе теплорода, перетекающего от одного предмета к другому и вызывающему нагревание. На процессы нагревания навешен ярлык, на котором имелась запись о важнейшей роли теплорода в нагревании, и ярлык сделал понятным процесс нагревания. Сади Карно использовал этот ярлык при объяснении процессов внутри парового двигателя, и ярлык помог внести значительные усовершенствования в конструкцию парового двигателя (и также помог Сади Карно в 1824 году расширить теоретические знания в области тепловых процессов).

Ярлык, содержащий описание свойств теплорода, направлял действия Сади Карно, и ярлык помог в достижении желания — более глубокого познания принципов работы парового двигателя и улучшения технических характеристик двигателя.

Вычисления, сделанные Карно, имели большое значение и ими с успехом пользуются в настоящее время, хотя объектом вычислений был несуществующий ложный теплород, — так сказал основоположник марксизма. Энгельс вместе Гельмгольцем полагали, что не имеет никакого смысла говорить об истинности теплорода, но теплородные вычисления имеют смысл практической истины; представления, которые Карно, его многочисленные предшественники и последователи, составляли о теплороде, не могут быть ничем, кроме символов, обозначающих домысленное (считаемое реалистичным, объективным), каковыми Карно и многие другие пользовались для регулирования своих действий во взаимоотношениях с окружающим миром, часто получая желаемый результат. Энгельс вместе с Гельмгольцем катится к субъективизму, к отрицанию объективной реальности.

Таяние снега, смешанного с солью, сторонники теплородной теории объясняли тем, что теплород выходит из воды и входит в снег, который от этого нагревается и тает. В зимний день, когда температура воздуха приравнивалась 7 градусов мороза по шведской шкале Андерса Цельсия, Михайло Ломоносов вышел во двор, набрал в чугунок снега, взял оставленный вечор во дворе туесок с солью, занес экспериментальные образцы в сарай, нагретый до температуры минус 4 градуса, и дождался, когда произойдет возвышение температуры соли в туеске и снега в чугунке до минус 4 градуса. Ломоносов принес из дома воды с температурой плюс 1 градус, влил немножко воды в чугунок со снегом температурой минус 4 градуса, натрусил соли с такой же температурой, рьяно поколовратил и воткнул в смесь термометр. Термометр показал минус три градуса. Чугунок со смесью и термометром Михайло Ломоносов вынес во двор и принялся бдеть. Он узрел, что ртуть в термометре поползла вниз, и что снег стал таять. Снег превратился в соленую воду с температурой минус семь градусов. Ломоносов сделал вывод: черти-профессора с Запада зело перепутали и сочинили сказку о возвышении температуры снега при добавлении соли, которая активизирует переход теплорода из воды в снег, и нагревшийся от теплорода снег тает; однако в сущем температура снега и соли понижается, что доказывает отсутствие в натуре теплорода. Михайло Ломоносов превратил теплород в произвольный призрак и признал теплородную теорию не образом реальных тепловых процессов.

Давно было известно, что при трении тел их температура повышается. Теория, рассматривавшая теплоту как теплородную субстанцию, объясняла этот факт многочисленными природными эффектами, в том числе повышением теплоемкости при трении. В 1798 году Вениамин Томсон довел до кипения большое количество воды, на заводе по производству пушек, посредством вращения тупого сверла в канале ствола изготовляемой пушки; измерения теплоемкости (теплоемкости воды, сверла, пушки, стружки) показали, что требуемого теорией «субстанциональности теплоты» изменение теплоемкости металла и воды не обнаружено. Также были выявлены иные противоречия между объяснением возникновения тепла при трении, предлагаемой теплородной теорией, и действительным положением дел.

В природе нет теплорода, и ярлык, описывающий свойства теплорода, был фальшивым, символическим, произвольным ярлыком. Тем не менее, фальшивый ярлык помог Сади Карно усовершенствовать конструкцию парового двигателя. Таким образом, Герман Гельмгольц был прав, когда написал, что символические (т.е. ошибочные, субъективистические, произвольные) представления способны содействовать достижению желаемых результатов и способны правильно направлять человеческие действия. (Обсуждение вопроса о правильных последствиях ложного, продолжается в девятнадцатой главе и в двадцатой главе.)

Человеческая деятельность, заключающаяся в использовании предметов окружающего мира, имеет два регулятора: 1) обнаруженное при помощи чувств или измерительных приборов, 2) не обнаруживаемое органами чувств или измерительными научными приборами, но домысливаемое при помощи фантазии, и мысленно вложенное туда, где расположено обнаруженное (здесь не будет обсуждаться вопрос о том, что талантливый естествоиспытатель способен домысленное превратить в чувственно-воспринимаемое).

От домысленного зависит выбор тех или иных действий, обращенных на предметы окружающего мира. Природа не может непосредственно влиять на человеческий выбор, но может влиять опосредовано, через посредническое звено, являющимся ярлыками, навешанными людьми на окружающие предметы. Природа влияет тем, что написанное на ярлыках имеет некоторое сходство с находящимся в природе.

Поведение людей в процессе использования предметов не зависит от реального содержания предметов, в некоторой степени. Можно сказать, что окружающие предметы имеют двухслойный характер — наружным слоем является ярлык, наклеенный людьми, а под ярлыком находится сущность предмета. Сущность загорожена ярлыком, и поэтому сущность малозаметна.

Можно выразится иначе: перед реальностью находится театральная декорация, нарисованная одаренным художником, и театральная декорация заслоняет собой реальность; люди видят театральную декорацию и не видят реальность. Можно увидеть реальность, но для этого нужно осознавать, что декорация есть декорация, а вовсе не реальность.

В истории науки зафиксировано множество конфликтов между людьми по вопросам мироустройства, и эти конфликты объясняются тем, что люди навешивали различные ярлыки (в том числе ярлыки с ошибками) на одно и то же природное явление. Ломоносов признал, что ярлык с записью о свойствах теплорода содержал грубые ошибки. Целью конфликта вокруг теплорода было устранение ошибок с ярлыка.

Если исходить из того, что использование и понимание предметов окружающего мира определяется именно предметами, и отсутствует произвольность при истолковании сущности предметов, то тогда возникнут затруднения в объяснении конфликтов, — предмет один и тот же, понимание (истолкование сущности) предмета должно быть одним и тем же у множества людей, и нет оснований для возникновения конфликтов.

Карл Маркс: «Для Гегеля процесс мышления…есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление»(«Капитал», Собрание сочинений, т.23, с.21).

Человеческое мышление делает записи (выступает как демиург-создатель записей) на ярлыках и навешивает ярлыки на окружающие предметы; иногда внутренняя сущность предметов противоречит записи на ярлыках, и тогда написанное осознается как ложно-ошибочное внешнее проявление сущности, вследствие чего написанное на ярлыках стирается и заменяется новыми надписями; люди пользуются вещами в соответствии с записями на ярлыках.

Написанное на ярлыках имеет своим первоисточником показания органов чувств; обобщение ощущений и домысливание к ним абстракций создает понимание некоторой части окружающего мира. Повторяя за Эрнстом Махом, можно сказать, что комплексы ощущений и их мыслительные обобщения образуют записи на ярлыках, навешанных на окружающие тела. Предмет исследования представляет собой конгломерат, в состав которого входят объективные свойства внешнего предмета, и ошибки, внесенные человеческим сознанием (внесенные посредством создания домысленного).

Фридрих Энгельс: «В естествознании мы достаточно часто встречаемся с теориями, в которых реальные отношения поставлены на голову, в которых отражение принимается за объективную реальность, и которые нуждаются в перевертывании. Такие теории довольно часто господствуют долгое время. Подобный случай представляет нам учение о теплоте, которая почти в течение двух столетий рассматривалась как особая таинственная материя, а не как форма движения обыкновенной материи; только механическая теория теплоты произвела здесь необходимое перевертывание»(«Диалектика природы»).

Если перефразировать слова Маркса и Энгельса, то получится: мышление есть демиург (создатель) ярлыка, ярлык принимается за объективную реальность, и чтобы как можно быстрее выявлялось противоречие (вызванное произвольным истолкованием сущности) между содержанием ярлыка и содержанием объективной реальности, необходимо чаще совершать перевертывание. Содержание записей на ярлыках — искаженное проявление объективного содержания действительных вещей. Чрезмерное доверие к ярлыкам заставляет обманываться.

«Этикетка системы взглядов отличается от этикетки других товаров тем, что она обманывает не только покупателя, но часто и продавца»(К. Маркс, «Капитал», глава 19, Соч., т.24, с.405).

А.И.Герцен обратил внимание на двухслойный характер познаваемого (истинное, обросшее слоями ошибочного): «В основе заблуждения лежит что-нибудь истинное, обросшее слоями ошибочного понимания; правда мало-помалу улетучивается, между прочим потому, что выражена в форме, несвойственной ей; а веками скопившаяся ложь, седая от старости, переходит из рода в род. Баратынский превосходно назвал предрассудок обломком древней правды. Эти обломки составляют начало для противоречий; по другую сторону их — протест разума. Развалины эти поддерживаются привычкой, ленью, робостью и, наконец, младенчеством мысли, не умеющей быть последовательной и уже развращенной принятием в себя разных понятий без корня, принятых на честное слово. Это совершенно противно духу мышления, но зато оно очень легко: вместо труда и пота — орган слуха»(«Капризы и раздумья»).

Теория познания, настаивающая на том, что людей окружает объективное, реальное, практическое, независимое от мышления, сознание есть высшая форма развития материи, бытие определяет сознание, — это не та теория познания, которая могла бы помочь Сади Карно разобраться в вопросе о реальности теплорода.

Ленин разработал теорию познания, и разрабатывание производилось для доказывания преданности Ленина материалистическому мировоззрению; разрабатывание не было нацелено на оказание помощи Карно и ему подобным естествоиспытателям. Если бы в руки Карно попала книга «Материализм и эмпириокритицизм» и он по книге ознакомился бы с теорией познания, то Карно не смог бы использовать ленинскую теорию познания как руководство к действию при исследовании особенностей нагретого и сжатого водяного пара внутри паровых двигателей, и при выработке абстракций, обобщающих исследованное. Книга не стала бы подсказкой при различении друг от друга абстракции без реальности и абстракции с реальностью.

Карл Маркс конспектировал заметки Гегеля, касающиеся иллюзий спекулятивного мышления, и свои раздумья оформил следующими словами: «Предмет есть только видимость предмета, некое марево, а по своей сущности есть не что иное, как знание… Знание как знание, мышление как мышление, выдает себя…за действительность. У Гегеля отрицание отрицания… представляет собой… отрицание мнимой сущности как предметной, находящейся вне человека и независимой от него сущности и превращение ее в субъект… …отбросить абстракцию и взглянуть на свободную от нее природу… …мысли, это какие-то кристаллизовавшиеся духи, обитающие вне человека… …природа является только повторением логических абстракций во внешней чувственной форме»(Соч, т.42, с.165-166).

Магнитное поле Земли, усиливаясь или ослабляясь, воздействует на измерительные приборы, и приборы регистрируют усиление или ослабление. Обнаружив изменяющиеся показания измерительных приборов, Б. Стюарт стал размышлять об этом. Он обозначил изменяющиеся показания измерительных приборов как результат перемещения в пространстве токопроводящих слоев атмосферы.

Первое отрицание состоит в том, что Стюарт взял материальное явление и домыслил к нему психическую абстракцию. Второе отрицание состоит в том, что психическую абстракцию Стюарт разместил в окружающем мире и таким образом наделил ее объективными материальными свойствами. Атмосфера являлась для Стюарта повторением логических абстракций во внешней чувственной форме. Третье отрицание — гегельянцы знают, что созданная Стюартом абстракция имеет психические свойства и не имеет материальных свойств, хотя Стюарт придерживался противоположного мнения. Что Стюарт считал объективным, то гегельянцы считают субъективным. Четвертое отрицание состоит в том, что через полтора века после открытия Стюарта были проведены эксперименты, доказавшие материальное существование токопроводящих слоев атмосферы; уменьшение толщины токопроводящих слоев сейчас называют озоновой дырой.

Человеческие размышления выдают себя не за размышления, а за объективную реальность. Такие события многократно зафиксированы в истории науки. Гегель с помощью философских терминов («разум полагает себя как вещь») исследовал такие события, и гегелевское исследование было воспринято Марксом, Энгельсом, Лениным как попытка доказать превращение мыслительного в материальное (и тем самым подтвердить правильность Библии, в которой рассказывается о превращении мыслительного в материальное).

Мах тоже исследовал такие события, и махистские исследования Ленин представил как стремление приравнять мысль к материи, а материю приравнять к мысли. Мах был более хитрым, чем Гегель, и поэтому оказалось невозможным выдвинуть против Маха обвинение в обосновании правильности Библии, поскольку в Библии нет фраз о том, что мысли и вещи — это одно и то же.

(Несколькими абзацами ниже продолжаются размышление о конспекте, написанном К.Марксом, и указывается, как В.И.Ленин понимал философские термины «полагает», «полагается».)

С одной стороны, бытие определяет сознание, с другой стороны, понимание бытия определяется сознанием.

Своим мышлением человек создает мыслительный предмет, к этому умопостигаемому предмету (и к его материальному прообразу) прикладываются «призраки», описанные Френсисом Бэконом, «призраки» изменяют изучаемое, и появляется предмет-проявление, состоящий из домысленного и чувственных восприятий. «Призраки» вызывают к жизни проявление. Умопостигаемый предмет осмысливается как противоречащий видимому предмету. Человек имеет дело с четырьмя образованиями: действительный предмет, чувственно-воспринимаемое, домысленное к чувственно-воспринимаемому, догадка о том, что домысленное является произвольным и ошибочным, вследствии чего создается еще одно домысленное, которому приписывается отсутствие произвольности и тождественность действительному предмету. Логическое и математическое обоснование формул Ньютона, являющихся умопостигаемым предметом, на первых порах оставалось непроверенным, нереалистичным. Описание мыслительного предмета (формул Ньютона) позволяет сделать умозрительные выводы, проверяемые практикой, например, рассчитать величину первой космической скорости и эту скорость проверить запуском искусственного спутника. Логическое обоснование относительно умозрительного предмета становится реалистичным, когда с помощью органов чувств воспринимается скорость искусственного спутника. Кант принизил непроверенное умозрительное знание, чтобы дать место вере. Но в 1957 году первый искусственный спутник совершил противоположное действие — принизил веру, чтобы дать место проверенному знанию.

Аналогичным образом, было найдено практическое подтверждение для механической теории теплоты, первоначально имевшей статус умозрительного теоретического построения, со всех сторон подвергавшегося критике за нереалистичность.

(В двадцатой главе «Физиологический идеализм» рассказывается, как В.И.Ленин боролся против попыток И.Канта принизить непроверенное умозрительное знание.)

Увиденное зависит от точки зрения наблюдателя. Это утверждение очень сильно не нравилось Ленину, потому что оно противоречило материалистическому утверждению «существующее не зависит от точки зрения наблюдателя».

В.И.Ленин: «Учение Авенариуса о принципиальной координации изложено им в «Человеческом понятии о мире» и в «Замечаниях». Суть этого учения — положение о «неразрывной (unauflosliche) координации» (т. е. соотносительной связи) «нашего Я (des Ich) и среды» (S. 146). «Философски выражаясь, — говорит тут же Авенариус, — можно сказать: Я и не-Я». И то и другое, и наше Я и среду, мы «всегда находим вместе» (immer ein Zusammen-Vorgefundenes). «Никакое полное описание данного (или находимого нами: des Vorgefundenen) не может содержать «среды» без некоторого Я (ohne ein Ich), чьей средой эта среда является, — по крайней мере того Я, которое описывает это находимое»… Ничего иного, кроме перефразировки субъективного идеализма, нет в разбираемом учении Маха и Авенариуса. Претензии их, будто они поднялись выше материализма и идеализма, устранили противоположность точки зрения, идущей от вещи к сознанию, и точки зрения обратной, — это пустая претензия… Различные способы выражений Беркли в 1710 году, Фихте в 1801, Авенариуса в 1891-1894 гг. нисколько не меняют существа дела, т. е. основной философской линии субъективного идеализма. Мир есть мое ощущение; не-Я «полагается» (создается, производится) нашим Я; вещь неразрывно связана с сознанием; неразрывная координация нашего Я и среды есть эмпириокритическая принципиальная координация; — это все одно и то же положение, тот же старый идеалистический хлам с немного подкрашенной или перекрашенной вывеской»(В.И.Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.63-65).

В.И.Ленин: «Карстаньен хочет сказать, что Авенариус в своей «Критике чистого опыта» берет предметом исследования опыт, т. е. всякие человеческие высказывания»(с.155).

Ленин совершил передергивание. В цитате от Рихарда Авенариуса речь идет о том, что человек познает окружающий мир через описание окружающего мира — «описание данного (или находимого нами) не может содержать «среды» без некоторого Я, чьей средой эта среда является, — по крайней мере того Я, которое описывает это находимое». Ленин подменил слово «описывается» на слово «создается», а словосочетание «описание находимого» подменил на словосочетание «находящееся в природе». Ленин приписал Авенариусу то, что Авенариус не говорил — находящееся в природе создается, производится нашим Я. После совершения подтасовки Ленин объявил, что мировоззрение Авенариуса противоречит материализму, и материализм состоит в следующем — «отображаемое существует независимо от отображающего». Однако Авенариус не рассматривал вопрос о зависимости отображаемого (описываемого, о чем происходит высказывание) от отображающего (описывающего, высказывающегося). Авенариус поставил вопрос о том, что пристрастному человеку свойственно ошибаться, творить произвол, что описание (высказывание) зависит от высказывающегося или описывающего (описание обнаруженного создается, производится нашим эмоциональным Я, взятым в плен предрассудков), что ошибка при исследовании окружающей среды перекочевывает в описание, и деятельность человека на основании описания с ошибкой становится неадекватной. Нельзя сбрасывать со счетов, что описание окружающей среды и возникшие на этой основе абстракции (используемые для понимания окружающей среды) несут на себе отпечаток человеческой личности, в том числе пристрастность и искажения. Концепция Рихарда Авенариуса имеет много общего с точкой зрения Френсиса Бэкона об уподоблении ума неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде

Когда два человека независимо друг от друга производят описание одного и того же природного явления, то почти всегда описания (или высказывания о природном явлении) окажутся различными интерпретациями, и тем самым появится основание для конфликта по вопросу об истинном содержании природного явления.

Чтобы имелось отражение вещи в мышлении (осознание вещи), необходимо наличие мышления. Если нет мышления, то нет отражения и осознания. Бессмысленно и нелепо ставить вопрос о форме отражения конкретной вещи, когда отсутствует мышление. Червяки, улитки, пчелы, стрекозы, пауки, скорпионы, двоякодышащие, стегоцефалы, археоптериксы, ихтиозавры имели или имеют примитивное мышление, и в их мышлении в некоторой неполноценной форме отражаются конкретные вещи. Отражение в голове ихтиозавра не зависит от отражения в голове человека. Отражение и осознание зависят от развитости мышления. Представление о вещах, их свойствах, способах использования вещей, зависит от мышления. В этом суть принципиальной координации. Нужно иметь чрезвычайную предвзятость и талант в создании образа врага, чтобы здесь найти идеализм.

Представление об окружающем мире зависит от описания, осуществляемого при изучении окружающего мира. Такой подход противоречит материалистическому пониманию мира, согласно которому окружающий мир не зависит от описания, осуществляемого при изучении окружающего мира.

В.И.Ленин своими трюками превратил Авенариуса в идеалиста и каббалиста, в борца против материализма.

Зоолог, который проводит опыты с живыми организмами, никогда не имеет дела с абсолютно здоровым, нормальным экземпляром, потому что сам акт экспериментирования и использование аппаратуры приводят к изменениям в организме и в поведении исследуемого существа. Зоолог должен осознавать влияние (принципиальную координацию) метода аппаратного исследования на получаемые результаты.

Карл Маркс конспектировал заметки Гегеля, касающиеся иллюзий спекулятивного мышления, и законспектировал следующее: «Предмет есть только видимость предмета, некое марево, а по своей сущности есть не что иное, как знание… Знание как знание, мышление как мышление, выдает себя…за действительность. …мысли, это какие-то кристаллизовавшиеся духи, обитающие вне человека… …природа является только повторением логических абстракций во внешней чувственной форме»(Соч, т.42, с.165-166).

Цитаты имеют такой смысл: человек приписывает природе существование в природе того, что содержится в мыслях. Например, в голове Менделеева имелись мысли об экаалюминии, и Менделеев дал природе закон о нахождении в природе экаалюминия. Мышление Менделеева создало знание о химических и физических свойствах экаалюминия, и мышление Менделеева выдало эти свойства за действительные свойства реального экаалюминия.

Н.С.Хрущева наделил чистые пары отрицательными свойствами, якобы снижающими урожайность пшеницы и других сельскохозяйственных культур, и обращался с чистыми парами как обладающими отрицательными свойствами. К своим мыслям Хрущев относился как к материальной вещи, обитающей вне Хрущева. Объективное снижение урожайности от использования чистых паров — это только видимость, некое марево, а по своей сущности не что иное, как ложное представление, находящееся в голове Хрущева.

В начале предыдущей главы приводились шестнадцать высказываний В.И.Ленина, затрагивающих вопрос о том, что считаемое природой является повторением логических абстракций во внешней чувственной форме. В частности, приведены две цитаты: «По поводу первого тезиса А.Леви говорит: «Маркс признает, с одной стороны, вместе со всем предшествующим материализмом и с Фейербахом, что нашим представлениям о вещах соответствуют реальные и отдельные (самостоятельные, distincts) объекты вне нас...» Как видит читатель, Альберту Леви сразу стала ясной основная позиция не только марксистского, но всякого материализма»(с.105), «Учению науки о том, что земля существовала до человечества, до органической материи, существовала в течение определенного времени… этому учению… соответствует объективная реальность»(с.195).

Мышление создает не вещь, а представление (часто абстрактное обобщенное, т.е. теоретическое представление) о вещи, и в ряде случаев представление является реалистичным, т.е. в природе имеется объективно-реальная вещь, для которой представление является приблизительно верной копией.

«…не-Я «полагается» (создается, производится) нашим Я; вещь неразрывно связана с сознанием; неразрывная координация нашего Я и среды есть эмпириокритическая принципиальная координация; — это все одно и то же положение, тот же старый идеалистический хлам с немного подкрашенной или перекрашенной вывеской»(В.И.Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.65).

Мышление создало учение о том, что земля существовала до человечества, до органической материи; мышление полагает, что этому учению соответствует объективная реальность. Использование терминов «полагается» или «полагает» вовсе не означает приверженность к идеалистическому хламу.

«Существуют ли электроны, эфир и так далее вне человеческого сознания, как объективная реальность или нет? На этот вопрос естествоиспытатели так же без колебания должны будут ответить и отвечают постоянно: да»(В.И.Ленин, «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с. 194, 276).

Слово «да» означает — мысленно полагается существование электронов и тому подобного вне человеческого сознания. Написанное Лениным смыкается с написанным Гегелем, хотя написанное Гегелем Ленин назвал старым идеалистическим хламом.

Для многих исследователей характерна тенденциозность, т.е. предубеждения, предвзятость, антипатия (выражающаяся в приписывании своим научным противникам заведомо ложных мнений), предрассудки, эмоции, пристрастность, личная заинтересованность, подтасовка результатов исследований, преувеличение роли своих учителей и непреодолимое желание защитить учителей от критики, устремленность к культу личности, и иные деформирующие факторы, искажающие познание. Поэтому возникла нужда в создании арсенала средств, посредством которых формируется знание, не зависящее от субъективных факторов. Однако в противодействии субъективным факторам нельзя перегибать палку. Важно понять и осознать тот факт, что сама активность ценностно-ориентированного субъекта познания становится в сфере научного познания решающим условием получения нового знания. Теоретическая конструкция позволяет проводить целенаправленное наблюдение и обнаруживать то, что без теоретических ориентиров остается незамеченным. Исследователь, «вооруженный» теорией или гипотезой, будет обладать тенденциозностью, и это, с одной стороны, сделает поиск более эффективным, но с другой стороны — в ходе поиска исследователь будет обнаруживать то, что он хочет обнаружить, и бессознательно отбросит в сторону противоречащие явления, не укладывающиеся в данную теорию или гипотезу, что может привести к ограниченному пониманию мира. Впоследствии новому поколению исследователей придется перестраивать тенденциозную теорию, и включать в нее явления, ранее отброшенные создателем теории. В процессе перестройки будут вноситься новые тенденциозные элементы.

Ньютон произвел небольшое количество экспериментов, в которых он обнаружил, что дисперсия пропорциональна преломлению. Сообщение об этом было опубликовано в 1672 году, и вскоре после этого появилось опровержение вывода, сформулированного Ньютоном. Лукас осуществил большое количество оптических опытов, которые позволили утверждать об отсутствии пропорциональности, и об этом было сообщено в 1676 году. Ньютон в свою защиту выдвинул несколько аргументов: отсутствие научного опыта у опровергателя, проведение им неточных оптических опытов. Ньютон даже исхитрился придумать оптические процессы, не проверенные экспериментально и доказывающие пропорциональность дисперсии преломлению. Не проводя экспериментов в подтверждения своей правоты, Ньютон употребил большое количество слов, чтобы у публики создалось впечатление об отсутствии ошибки в его исследованиях. Если бы Ньютон не преуспел в замазывании совершенной им ошибки, то тогда всем стало бы известно об его волюнтаризме. Ньютон не хотел прослыть создателем недостоверных экспериментальных описаний, и поэтому он энергично, но голословно утверждал об отсутствии ошибки.

Галилео Галилей сделал вид, что он не признает существование атмосферного давления. Это было сделано для того, чтобы европейцы не отвлекались на такие пустяки, при размышлении над теорией о вращении Земли вокруг собственной оси и вокруг Солнца.

Различные проявления имеют различные сущности. Когда какой-нибудь человек сообщает о сущности, обходя молчанием вопрос о том, с какими проявлениями соотносится сущность, то такое поведение человека свидетельствует о непонимании им гносеологической проблематики. Или о скрытности человека (подобной той скрытности, при помощи которой Ньютон скрывал свою ошибку). На странице 51 книги «Материализм и эмпириокритицизм» В.И.Ленин огласил сущность: ощущения зависят от состояния нервной системы. Исходя из этих слов, описывающих сущность, невозможно понять, какие проявления имеет эта сущность, невозможно понять, соглашается или не соглашается Ленин с формулировкой Бэкона: «Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде». Из того, что написал Ленин на странице 51, ясно только одно, только позиция Бэкона — Френсис Бэкон взял за основу зависимость ощущений от состояния нервной системы и этим обосновал наблюдаемое на практике обезображенность ощущений, обезображенность производных от ощущений понимания окружающих вещей.

С одной стороны, вождь мирового пролетариата постарался продемонстрировать, что он прислушивается к естествознанию и его достижениям, и поэтому Ленин включил в свою книгу сообщение о зависимости ощущений от состояния нервной системы. С другой стороны, Ленин проявил пристрастность, и скрыл от читателей, что указанная зависимость имеет последствием обезображенность.

Фридрих Энгельс: «Исключительная эмпирия, позволяющая себе мышление в лучшем случае разве лишь в форме математических вычислений, воображает, будто она оперирует только бесспорными фактами. В действительности же она оперирует преимущественно традиционными представлениями, по большей части устаревшими продуктами мышления своих предшественников… Эта эмпирия уже не в состоянии правильно изображать факты, ибо в их изображение прокрадывается традиционное толкование этих фактов»(«Диалектика природы»).

Энгельс ведет речь о том, что имеется неразрывная связь между устаревшим традиционными представлениями, сидящими в голове исследователя, и процессом изображения фактов, и это приводит к неправильному изображению фактов. Сади Карно старался правильно изобразить наблюдаемые им процессы внутри паровой машины, но все-таки были допущены ошибки (в незначительном количестве), вызванные влиянием предвзятой ложной теории, согласно которой активную роль в тепловых процессах играет теплород.

Фридрих Энгельс: «Мы никогда не должны забывать, что все приобретаемые нами знания…обусловлены теми обстоятельствами, в условиях которых мы их получаем»(«Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»). Именно об этом говорил Рихард Авенариус в концепции о принципиальной координации, неразрывной связи. Авенариус издавал научный журнал, публиковал в журнале свои статьи о принципиальной координации; Энгельс читал журнал, и вычитанное в журнале повторил своей фразой о том, что содержание приобретаемых знаний обусловлено условиями получения знаний.

На странице 51 книги «Материализм и эмпириокритицизм» В.И.Ленин написал, что ощущение зависит от мозга, нервов, сетчатки, других частей органов чувств, т.е. от построенной определенным образом органической материи. Эта фраза означает, что ощущения, а также основанное на ощущениях описание окружающего мира, находятся в зависимости от человеческих факторов. Казалось бы, ничто не мешало Ленину согласится с точкой зрения Авенариуса, согласно которой описание окружающего мира зависит от человеческих факторов и иных обстоятельств, в условиях которых осуществляется описание. Но имелось различие в подходах. Ленин старался не акцентировать внимание на том, что зависимость ощущений от нервной системы представляет собой субъективизм, но Авенариус (подобно Ломоносову, вскрывшего субъективистический характер теории о теплороде) не стеснялся делать упор на субъективизм, на свидетельствах того, что предвзятый ум не в состоянии правильно изображать факты. Последнее обстоятельство подвигло Ленина подвергнуть Авенариуса резкой и решительной критике, — ведь Ленин защищал, от попыток опровержения, точку зрения о том, что картины, которые рисует нам наш разум, вполне сходны с их моделями, разум отображает объекты точно такими, какими они существуют в действительности, надо понимать действительный мир таким, каким он изображен в ощущениях и картинах, которые рисует нам наш разум на основании ощущений.

Учение о принципиальной координации неявным образом указывает на различие между содержанием описания мира и содержанием мира, поскольку в описания мира вкрадываются ошибки, вызванные предвзятостью. В этом аспекте учение о принципиальной координации имеет сходство с оценкой кантианской философии, данной Николаем Гавриловичем Чернышевским и изложенной в книге «Материализм и эмпириокритицизм» — «…мышления, влагающего весь материал знаний в формы совершенно различные от форм действительного существования…»(с.383)

«Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями, разыскивать интересы тех или иных классов»(В. И. Ленин, ПСС, т. 23, с. 47).

Кант и Авенариус видимое и опись не считали точным отражением действительности. Кант и Авенариус за видимым и описанием разыскивали формы действительного существования, различающиеся по содержанию от видимого, знаемого, описанного. Отношение Канта, Авенариуса (и отношение Платона, выраженное в мифе о пещере) к увиденному в окружающем мире, Ленин перенес на нравственные, религиозные, политические фразы. Фразы — не более чем маскировка действительных мотивов. Что за фразами кроется на самом деле?

Первым делом мозг воспринимает то, что необходимо для выживания мозга и вместилища мозга. Животное, охотящееся в светлое время суток и полагающееся на зрение, получит усиленное развитие той части мозга, которая несет ответственность за получение и обработку визуальных стимулов. Если же для ночной охоты важнее обоняние, то лучше будет развиваться область, отвечающая за восприятие запахов. В выживании ключевую роль играет часть мозга, называемая новой корой головного мозга, которая развивается в соответствии с потребностями определенного вида. У ведущих дневной образ жизни, значительную часть новой коры занимают области, отвечающие за зрение. Кошки ведут ночной образ жизни, и им приходится полагаться главным образом на свой слух. Поэтому большая область новой коры кошек отвечает за восприятие и обработку звуков. Кроме слуха, кошка обладают еще одним очень чувствительным инструментом — усами или вибриссами. Каждый знает, что длинные волоски на щеках кошки измеряют ширину отверстия, благодаря чему кошка заранее знает, сможет ли она в него пролезть. Кроме волосков, торчащих на щеках, у кошек есть также более мелкие волоски на мордочке, над глазами и на нижней части лап. Огромное количество нервных клеток, отвечающих за эти усики, занимают непропорционально большое пространство кошачьего мозга (непропорционально в том смысле, что у кошек в новой коре намного меньше нервных клеток, обрабатывающих зрительные ощущения, чем у людей, и в светлое время суток зрение кошек хуже человеческого зрения). Количество нервных клеток, отвечающих за функционирование конечностей, у людей и кошек примерно одинаково. Кошки могут с удивительной ловкостью хватать предметы и манипулировать ими. Фотографирование и рентгенография кошачьих лап в действии показали, что они могут удерживать объект различными способами: пронзить его когтями, держать между когтем и подушечкой лапы, иногда они просто держат объект подушечками лап без использования когтей. Кошки также умеют двигать своими пальцами по-отдельности. Те животные (например, белки), которые в разных местах прячут запасы еды на зиму, и через несколько месяцев ищущие свои запасы именно там, где они были запрятаны, имеют сильно развитую новую кору мозга в тех местах, которые отвечают за пространственную память. Кошки имеют плохую пространственную память. Строение мозга и органов чувств кошек и белок свидетельствует о том, что органы чувств и мозг заточены под обработку информации, источником которой не являются мозг или организм, а нечто, находящееся за пределами организма кошек и белок. Анатомия кошек и белок доказывает, что вне кошек и белок существуют объективные вещи. Французские ученые, изучающие сравнительную физиологию и психологию, заинтересовались, каким образом различные виды животных развивают свои представления о непрерывном существовании вещей в пространстве, т.е. каким образом животные способны понимать местоположение вещей в пространстве. Один из поставленных экспериментов состоял в том, что через застекленное отверстие кошкам демонстрировалась комната с расположенными на полу экранами, и на глазах кошек исследователи прятали за один из экранов игрушку. Затем кошек переносили к другому отверстию и запускали в комнату; два отверстия находились на значительном расстоянии друг от друга, и, войдя в комнату, кошки видели экраны с другого ракурса. По этой причине, большинство кошек теряли способность определить направление на нужный экран и они не могли мысленно выделить экран с игрушкой из совокупности нескольких экранов и стен; они обходили все экраны и случайным образом обнаруживали игрушку. Только незначительная часть кошек смогли опознать нужный им экран по его расположению относительно стен комнаты. Похожие результаты получились при другом эксперименте, когда кошкам показывали комнату с экранами, потом зрение блокировалось и в этом момент вся комната вместе со стенами перемещалась направо; большинство вошедших в комнату кошек двигались в том направлении, которое совпадало с направлением на экран с игрушкой до перемещения комнаты, т.е. двигались в запомненном направлении, и не находили игрушку с первой попытки; однако меньшинство кошек ориентировались по стенам комнаты, изменяли траекторию движения и с первой попытки подходили к экрану со спрятанным за ним игрушкой. Меньшинство кошек не ориентировались по памяти.

Формируя мысленный план окружающей среды, большинство кошек ставят в его центр себя, а не местные ориентиры. Нечеловеческое мышление большинства кошек делит мир на две части, — левую часть и правую часть, — в соответствии со своими глазами: левую часть пространства составляет то, что видит левый глаз, правую часть пространства составляет видимое правым глазом. Находящееся в боковом поле зрения не подразделяется на левое и правое. Большинство кошек помнят, куда игрушка была спрятана по отношению к их собственному фиксированному положению, их не интересует, как игрушка соотносилась с ориентирами в пространстве. Имеется принципиальная координация между кошкой и местоположением игрушки.

Меньшинство кошек запоминает и представляет пространство так, как будто в пространстве нет кошки. Из запомненного пространства вычитается часть ощущаемого (вычитается кошачье ощущение своего существования). Происходит обескошачивание пространства. Взаимное расположение вещей в пространстве существует независимо от существования кошки.

Кошка создает систему координат пространства, и мышление подсказывает кошке включить саму себя в систему координат как нулевую точку (и при движении в пространстве или при повороте головы слева направо вместе с кошкой передвигается и вращается система координат), или подсказывает исключить себя из системы координат (чтобы нулевую точку привязать к какой-то вещи вне кошки, и тогда система координат остается неподвижной при вращении головой). Во втором случае система координат пространства существует независимо от кошки, некоторая вещь может находиться левее относительно другой вещи даже тогда, когда кошка видит эти вещи только правым глазом. Левое можно увидеть правым глазом.

Кошка имеет возможность создать систему координат двумя способами. Два способа создания координат и два варианта системы координат означают, что именно кошка конструирует систему координат. Если бы окружающий мир создавал систему координат и кошки пассивно воспринимали систему координат, то тогда существовал бы только один вариант системы координат. Кошки доказали правильность мировоззрения Иммануила Канта, согласно которому сконструированная мышлением система координат накладывается на окружающий мир. Окружающий мир не дает кошкам левое и правое.

Большинство кошек не выделяет левое и правое из объективного мира, и для них левое и правое тесно связано с собственным организмом (имеет место принципиальная координация объекта и субъекта). Меньшинство кошек выносит из себя наружу левое и правое, левое и правое закрепляется на вещах, левое и правое определяется относительно предмета, находящегося в окружающем мире (имеет место разрыв в координации объекта и субъекта).

Система координат вырабатывается каждой кошкой индивидуально; одна кошка не может быть научена другой кошкой относительно создания системы координат. Люди обладают более совершенной системой координат, так как одна группа людей учит другую группу людей правильной системе координат.

Знание подразделяется на конкретное знание и абстрактное знание, и в каждом виде знаний имеется принципиальная координация. Согласно мнению Вернадского, негативное влияние принципиальной координации на конкретное знание может быть преодолено, хотя со значительными трудностями; но Вернадский отказывал абстрактному знанию в возможности его избавления от негативного влияния со стороны принципиальной координации. Вернадский сделал вывод — абстрактное знание должно быть изгнано из науки.

«В научной работе не только устанавливаются новые научные факты и явления, производятся опыты и наблюдения, но непрерывно переделываются однажды сделанные опыты, пересматриваются когда-то наблюденные факты и явления. Эта работа преобладает в науке… Идет непрерывная переработка содержания науки новыми научными исканиями и новыми личностями, смотрящими другими глазами, мыслящими другими органами мышления, в иной исторической обстановке… Организация научной проверки есть одно из проявлений основного стремления научной работы…ограничить и учесть «внесение личной поправки» — влияние личности на установление научного факта. Проявление личности поставлено в науке в твердые и единые рамки, для всех обязательные, при установлении точных эмпирических фактов, и построенных на этих эмпирических фактах эмпирических обобщений. Научный факт должен наименьшим образом отражать личность, которая его устанавливает. Идеал научной работы — безличная истина, в которой всякое проявление личности по возможности удалено, и для установления и понимания которой безразлично, кем и при какой обстановке она найдена… В основе философского творчества выступает на первое место проявление человеческой личности не в меньшей степени, чем в работе художника. Всегда одновременно будут существовать и существуют часто противоположные философские системы и построения, всецело проникнутые отражением творческих личностей человечества. Здесь отсутствует работа над понятиями — ученый работает как художник, выдвигая темы и проблемы в зависимости от своей духовной личности, в связи со своим мировоззрением, значительная часть которого опирается не на научные факты и не на научные эмпирические обобщения. Наука пользуется понятиями двоякого рода — эмпирическими понятиями, и чисто логическими понятиями, наиболее глубоко выражаемыми в философии. Общеобязательность и бесспорность значительной части научного миросозерцания и главного содержания науки, отражающихся в указанных выше научных эмпирических понятий, и отличающееся от понятий жизненных и философских, ярко отражают самую сущность понятий научной эмпирии… Теории, модели, гипотезы обобщения в первую очередь занимает философскую мысль…они мало общеобязательны… Проникающее в научное мироздание, состоит не из философских и логически отшлифованных понятий, а из эмпирических понятий… В идеале, в научной работе должен был бы увеличиться подход к новому путем охвата эмпирических фактов эмпирическими обобщениями, и уменьшится значение научных гипотез, сейчас охватывающих научную работу в ущерб эмпирическим обобщениям. До этого еще далеко…»(Владимир Иванович Вернадский, книга «Пространство и время в неживой и живой природе», раздел «Несколько соображений о развитии философского и научного решения научных проблем»).